Переговоры затягиваются, и наши герои вынуждены передать графа на временное хранение другой римской ОПГ, неким монтеспаккатским, которые прячут того где-то на просторах региона Кампания.

Избавившись от необходимости кормить, поить и развлекать графа, мальяновские полностью сосредотачиваются на переговорном процессе и в конце концов сторговываются на полутора миллиардах, каковые успешно и получают.

Но происходит накладка. Один из монтеспаккатских приносит графу воды, забыв при этом надеть маску, что позволяет последнему увидеть его лицо. Расстроенный бандит бьёт графа графином по голове, в результате чего оба предмета разбиваются и приходят в негодность. Поскольку этот граф сломался, а запасного взять негде, — семья не получает ничего. Эр Форнаретто и компания, однако, не очень расстраиваются, высказываются в том смысле, что так им, жадинам, и надо, и честно отдают монтеспаккатским половину выручки. Хотя в последующем их услугами предпочитают больше не пользоваться.

Вдохновлённый успехом операции, на очередном отчётно-перевыборном собрании банды Эр Форнаретто берёт слово и произносит речь.

— Гей, романы! — говорит он. — Нету в нашем Риме организованной преступности. И у дедов не было, и у отцов не было. В связи с комплексом исторически обусловленных причин, римская преступность носит индивидуально-атомизированный характер, выражающийся в постоянном противоборстве мелких бригад, объединённых на временной проектной основе, как, например, и в нашем случае. Но не всё-то нам, римским бандитам, в палки играть, скакалки скакать, да графьёв похищать! Или нам сидеть-дожидаться, чтобы пришли в Рим неаполитанские каморристы да сицилийские козаностровцы и забрали нас в своё проклятое донкорлеонство? Не посрамим же земли римской, но ляжем здесь костьми, предварительно подмяв всю эту землю под себя, ибо это чрезвычайно нам всем выгодно!

Предложение Эр Форнаретто было встречено бурными продолжительными аплодисментами, переходящими в овацию.

— Кстати! — добавил тот. — Что-то мне надоело быть Форнаретто-пекарёнком. Да и потом: раз уж мы решили завоёвывать Рим, то «банда Пекарёнка и Кудряшки» — как-то не по-пацански звучит. Люди будут путать нас с телепузиками. А посему — отныне и впредь зовите меня Эр Негро, йоу!

Хотя свежепереименованный чёрный властелин Эр Негро действительно обладал смуглым оттенком кожи, но, как уже отмечалось выше, властелином он не был. Тем более что в банду влились и другие бригады, опять же — на равных демократических условиях.

Среди них, в частности, были бригады Николино Селиса, по кличке Эр Сардо (что-то типа «Сардинец», поскольку он действительно был сардинцем), и Данило Аббручати, по кличке Эр Камалеонте (что-то типа «Хамелеон», поскольку его трудно было заметить, когда он лежал на газоне. На самом деле — нет. Понятия не имею, почему его так звали).

Эр Камалеонте состоял в приятельских отношениях с доном Джузеппе Кало́, официальным дилером сицилийской Коза Ностры в Риме.

Эр Сардо же, несмотря на юный возраст, был уже знатным сидельцем. В тюрьме он свёл тесные знакомства с неаполитанскими каморристами и потому превратился в убеждённого последователя всепобеждающего кутолианского учения и горячего сторонника эрнегровской идеи объединения столичного криминального мира. Он предложил начать завоевание Рима с убийства Франкино Николини, по кличке Эр Криминале (что-то типа «Преступник», поскольку он действительно был преступником). Остальные поинтересовались — зачем?

— Во-первых, — объяснил Эр Сардо, — мы с ним вместе чалились на киче и он дал мне пощёчину. Во-вторых, он контролирует игорный бизнес на ипподроме. Если мы его завалим, то сможем отжать ипподром под себя. В-третьих, прикиньте, как прикольно будет смотреться в газетах: «Преступление: преступниками убит преступник Преступник».

Эта лингвистическая шутка понравилась бандитам настолько, что, не теряя ни минуты, они расселись по машинам, поехали на ипподром и пристрелили Эр Криминале.

Впрочем, шутку оценили не только сами мальяновские. Вскоре банда получает, опять же через Эр Сардо, приглашение в гости от Раффаэле Кутоло.

Дона Раффаэ чрезвычайно огорчает криминогенная обстановка в итальянской столице. Он горячо приветствует желание банды бороться со всякими эр криминалами. Особенно его, дона Раффаэ, беспокоит тот факт, что римская молодёжь не хочет заниматься спортом, а вместо этого кушает вредные наркотики. С целью оградить её от сей пагубной привычки, он, дон Раффаэ, готов на регулярной основе и практически по себестоимости поставлять банде другие наркотики, вкусные и полезные, дабы она имела возможность угощать ими римскую молодёжь, приобщая её тем самым к здоровому образу жизни.

Нагруженные чемоданами с кокаином и героином, бандиты возвращаются в Рим и начинают думать, как же им теперь всё это распространять. Ну право слово, не самим же бегать, писать телефоны на стенах.

У Ренатино, который отвечал в банде за интеллигентность и потому смотрел получивший в 1972 году три премии «Оскар» фильм «Крёстный отец», появляется идея.

— Мы сделаем предложение, от которого невозможно отказаться! — воскликнул он.

— Это как? — удивились его друзья.

— Ща покажу! — сказал Ренатино, вышел на улицу, отловил первого подвернувшегося под руку барыгу и поинтересовался: не желает ли тот перейти на работу в молодую, но стремительно развивающуюся компанию? Барыга вежливо отказался. Ренатино улыбнулся и выстрелил ему из пистолета в голову. Восхищённые столь эффективным методом ведения переговоров, остальные бандиты повыхватывали собственные пистолеты и разбежались в разные стороны в поисках других барыг. Стоит ли пояснять, что вскоре Банда делла Мальяна контролировала римский наркотрафик чуть менее, чем полностью?

Не поймите неправильно: это не означает, что банда легла под неаполитанцев. Дон Раффаэ был лишь поставщиком и отнюдь не эксклюзивным. Мальяновские выходят на международный уровень, налаживая прямые поставки наркотиков из Китая и Чили.

Интересы их, однако, не ограничивались наркоторговлей. Азартные игры, проституция, скупка краденого, торговля оружием… Не было такой нелегальной сферы в Риме, в которой рано или поздно не появлялись бы представители банды, предлагая либо работать под ними, либо умереть. Смертность в столице в те годы возросла настолько, что статистики начали поговаривать о демографическом спаде.

Даже достигнув максимального уровня благосостояния, члены банды не переходили на руководящую работу, а прилежно продолжали лично ездить на стрелки и жать на спусковые крючки.

Кстати, о спусковых крючках. Оружия банде требовалось много. Для его складирования они, ничуть не смущаясь, приспособили помещение в здании Министерства здравоохранения Италии. Что было довольно удобно, — можно было сразу же забрать там пистолет, пару гранат и упаковку аспирина, на случай если от стрельбы разболится голова.

Кстати, о болезнях. Учитывая, что бандиты толпами бегали по Риму, стреляя во всё, что шевелится, полиции иногда удавалось кого-нибудь из них изловить. Для этого достаточно было лишь пару часиков постоять на улице и дождаться очередной перестрелки. В тюрьме, однако, мальяновские — за исключением Эр Сардо — сидеть не любили, справедливо полагая, что там темно, и тесно, и уныло. Поэтому пачками скупали полицейских, карабинеров, надзирателей и судебных медиков.